Орочимару еще полчаса колдовал над куском плоти, пытаясь довершить новое дзюцу, которое недавно начал разрабатывать вместе с Кабуто. Но работа не шла. Орочимару, с присущим ему самолюбием, списал все это на плохую атмосферу в лаборатории, швырнул скальпель и перчатки и пнул ногой операционный стол.
Где Кабуто, когда он так нужен?!
Даже сам великий саннин не мог обходиться без помощника, особенно без такого верного, как Кабуто. Юный медик Якуши был его правой рукой, всегда помогая, поддерживая и даже иногда успокаивая. У Орочимару в последнее время довольно часто случались нервные срывы, во время которых никто, кроме Кабуто, не решился бы подойти к рвущему и мечущему управляющему Отогакуры.
Саннин, нахмурив брови, смотрел на свое отражение в мутной стеклянной дверце шкафчика. И без того никогда идеально не выглядевший, мастер сейчас обнаружил у себя синяки под глазами похлеще, чем у неспящего Казекаге.
И ради чего я, спрашивается, мучаюсь?
Орочимару занес руку - и от удара кулаком стекло разлетелось в разные стороны. Несколько осколков засели в руке. Саннин зашипел и отступил на пару шагом, случайно смахнув со стола колбу с кровью. Кровь залила его новое, светло-бежевое кимоно. Орочимару было вызвыл, но тут же взял себя в руки, оглядел окровавленный кулак с торчащими из него кусками грязного стекла и зачем-то направился к Саске, который наверняка сейчас бесцельно торчал в своей комнате.

===> Комната Саске